Спящий джинн [Демон] - Василий Головачев

— Никакой реакции, опускается!

Я оглянулся на Шахова. Тот молчал. Лапарра выслушал торопливый шепот Калашникова и подошел ко мне ближе.

— Где сейчас Игнат?

— На «Сташевском». — Я выдернул из гнезда пульта капсулу звуковой связи. — Можешь говорить.

— Игнат, слышишь меня?

— Ян? — донесся удивленный голос сына. — Ты?.. Слушаю тебя.

— Попробуйте пустить в Демона снизу беспилотный модуль с полным энергозапасом.

— Подтверждаю, — буркнул я.

В виоме было видно, как один из модулей, стерегущих Демона, спустился почти на крыши зданий Углича, завис на мгновение и стрелой метнулся в «дно» Демона.

Я ожидал всего — взрыва, вспышки, фейерверка обломков, но модуль просто исчез, растаял без следа, едва пересек невидимую границу объема Демона.

— Остановился! — послышался голос командира «Сташевского». — Стоит! Разрешите запустить еще один.

— Пусть подождет, — сказал Лапарра.

— Подождите. — Я дал знак принести эмкан «босса» начальнику отдела. Пока он пристраивал «босса» на бритой голове, включился Умник:

— Информация «боссу-один»: беседа с Зо Ли, у которого отмечено сильнейшее нервное истощение, позволила уточнить следующие детали. Для управления Демоном в принципе нужны мощные усилители эмоций. Чтобы заставить его повиноваться, надо уметь любить и ненавидеть, радоваться и страдать, но — на высшем накале души.

— Это подтверждается какими-нибудь данными?

— Косвенно, по анализу психологического влияния Демона на людей в моменты выхода. Уверенности нет, шанс есть.

— Ну что, Ян? — сказал я вслух; он слышал наш псиразговор.

— Думать некогда, в нашем положении нужно использовать любой шанс.

— Но где взять усилители эмоций? Едва ли ими оснащены крейсеры СПАС-флота. На крейсерах есть биотехника?

Я не спросил главного — где найти того человека, который способен любить и ненавидеть, радоваться и страдать на высшем накале чувств.

— Усилители эмоций — сугубо медицинская аппаратура, на крейсерах нет, но в техсекторе найдутся любые излучатели и усилители. Через полчаса они будут на крейсере. Я тоже пойду к Игнату, вдвоем будет легче ориентироваться.

Лапарра ушел, не спрашивая разрешения. Он всегда точно знал, где должен быть в трудную минуту. Я продолжал наблюдать за действием флотов и вскоре понял, что Зо Ли прав: в действие над Угличем вмешались чужие и чудовищные силы. И если доселе мы кое-как контролировали ситуацию, то с этого момента превратились в простых наблюдателей, статистов, несмотря на обладание огромной — по земным меркам — технической мощью. И я впервые почувствовал самый настоящий, морозный, первобытный страх! Я предвидел появление критической ситуации, так как давно догадывался о глобальной сущности творящихся вокруг Демона чудес, не представлял только, что есть предел и человеческой фантазии, и предвидению…

Игнат Ромашин

Крейсер, очевидно, слишком близко подошел к Демону, потому что я ощутил гнетущее беспокойство, пахнуло холодом…

Пилоты среагировали молниеносно, и «Сташевский» прыгнул вверх по вертикали на несколько сот метров.

— Кажется, он поднимается, — пробормотал Володя Калаев. — Неужели насытился модулем? Смотри-ка!

Пустой до сих пор воздушный объем, окруженный когтями, в котором находился невидимый Демон, вдруг засветился. Неведомая сила разбросала когти в разные стороны, эфир донес голоса пилотов, докладывающих о «гравитационном волнении». Свет померк, словно стянулся в точку, и в этом месте медленно проявился переливающийся всеми цветами радуги «призрак» — растопыренная «кошачья лапа» длиной в километр!

Странно, неужто Зо Ли соврал? Он говорил, что у Демона нет определенной формы, а «лапа» — всего-навсего фантом…

Внезапно рядом с нами объявились светящиеся линзы — те самые объекты с концентрацией магнитного поля. Они «лопнули», выбросив из нутра десятки огненных лоскутов в виде плоских ромбов. Крейсер ощутимо качнуло с боку на бок.

— Силовой пик в три гравитуды! — доложил бортинженер.

— Всем покинуть зону! — быстро сказал я.

Ромбы очень быстро выстроились в горизонтальное мозаичное поле и выпустили тонкие голубоватые лучи к Демону. «Кошачья лапа» засияла, как маленькое солнце, и это было исключительно красиво — ударившие во все стороны снопы света чистых спектральных тонов: фиолетового, голубого, зеленого, желтого, алого… И вдруг откуда-то из глубины одного из окраинных парков Углича выметнулся столб белого пламени, вонзился в плоскость ромбов и превратился в колонну черного бурлящего дыма. Грохот, гул, вой! Крейсер кинуло вверх, виомы на секунду погасли, а когда заработали вновь, взору представилось поле огня, затопившего пространство под нами на добрый десяток километров. В зале крейсера заверещали счетчики радиации.

Эфир взорвался множеством голосов, пробился голос отца:

— Флоту-три поставить силовую завесу над городом! Флоту-один сформировать силовой «стакан» вокруг Демона! Флот-два, попытайтесь захватить непрошеных гостей!

Калаев сделал жест инженерам силовых установок — словно обнял кого-то, и заработала система аварийной отработки команд: компьютеры, расчетчики бортовой аппаратуры, мыслепередатчики, координаторы и только потом люди!

Ромбы, оказывается, уцелели в бушующем огне, только потеряли строй. Они сбились в стаю, словно растерялись от неожиданности. Демон стал бледнеть, уходить в невидимость. Последние клочья огня с улюлюкающим свистом растаяли в воздухе, и у стаи ромбов со всех сторон выросли крейсера второго флота УАСС. Но включить генераторы силовых полей не успели — их вдруг отнесло от ромбов, как тополиный пух дуновением ветра. Чудовищный рывок «Сташевского» обезвредила лишь защитная автоматика, иначе от экипажа остались бы мокрые пятна на стенах рубки.

— Флоту-два покинуть зону операции и присоединиться к флоту-один, — послышался голос отца, заглушаемый помехами.

Демон снова стал виден — нас отнесло от него километра на два. Он медленно поднимался вверх, волоча за собой хвост вздымающейся земли, застывающей жутким, почти вертикальным горным пиком! И лишь на семикилометровой высоте произошел отрыв Демона от сформированного им шпиля.

На высоте пятнадцати километров Демон вдруг превратился в великолепный серебряный замок, потом в белую гору, напоминающую голову слона, в колоссальную решетку, та — в ртутно-блестящее море, и пошло, и пошло — миражи за миражами, фантомы в виде непонятных технических устройств, призраки в форме безголовых великанов и невиданных животных… Видимо, кто-то на ходу пытался включить Демона, но у него ничего не получалось.